Я немного подожду, чтобы все желающие успели подойти. Мы начали чуть раньше, и мне дали больше времени на лекцию — это замечательно. Сегодня я хочу рассказать вам про горбатых китов, которых мы наблюдали в Териберке. Их, конечно, было не десять, как писали в новостях, но именно эта история — о том, что на самом деле происходило в Териберской бухте и почему это стало уникальным событием не только для Мурманской области, но и для всей России.
Для начала немного расскажу о себе. Меня часто представляют как специалиста по морским млекопитающим, и это правда. По образованию я биолог, работаю в Российской академии наук, а также обучаюсь в аспирантуре Московского государственного университета. Моя основная научная работа связана с серыми китами Сахалина, но свободное время я стараюсь посвящать другим экспедициям Академии наук. Несколько лет назад судьба неожиданно привела меня в сферу биологического туризма.
Тогда меня впервые пригласили читать лекции для туристов о китах и морской экологии. Именно это и стало началом моего пути в Териберку — небольшое прибрежное село на берегу Баренцева моря, где я уже живу и работаю около четырех лет. И сегодня я поделюсь с вами тем, что происходило там совсем недавно — событием, которое навсегда изменило представление о дикой природе Кольского полуострова.
Когда я впервые приехала туда четыре года назад, о Териберке знали единицы. Сегодня это одно из самых узнаваемых мест Мурманской области. Но ещё недавно это была почти заброшенная деревня с населением около пятисот человек. Здесь два селения — Лодейное и Старая Териберка.
Многие впервые узнали о ней после выхода фильма «Левиафан». Именно здесь проходили съёмки, и благодаря этому кино Териберка стала настоящей точкой притяжения. До сих пор на главном пляже можно увидеть знаменитый “скелет кита” — реквизит из фильма, ставший символом села. На самом деле это не настоящий кит, но его силуэт на фоне северного неба производит неизгладимое впечатление.
Тем не менее, популярность Териберки началась задолго до кинематографического бума. Сюда с давних времён приезжали рыбаки — это место славилось богатым уловом трески. Затем пришли кайтеры — любители катания под парусом на доске. Их можно увидеть летом, когда они буквально заполняют весь пляж своими яркими парусами. А уже потом начали появляться туристы, желающие просто увидеть край земли и Баренцево море.
Когда я приехала в Териберку, о китах никто даже не говорил. Туристы приезжали ради водопада, кладбища кораблей или полярного сияния. А ведь Баренцево море — это естественная среда обитания китообразных. Просто раньше в этом регионе не проводились береговые учёты, поэтому наблюдения за китами никто системно не вел.
Мы начали с небольших исследовательских выездов. На типовых катерах типа «Ярославец» мы выходили из Териберской бухты в море. Поиск китов — это всегда работа на терпение. Ты проводишь в море по четыре часа, глядя в горизонт. И вот — вдруг над водой поднимается фонтан! Этот момент невозможно забыть: сердце замирает, все вскакивают, хватают камеры… и через мгновение из воды медленно поднимается мощный хвост горбатого кита.
Это мгновение счастья. Потому что встреча с китом — всегда подарок. Даже на Камчатке и в Сахалинском заповеднике нет стопроцентной гарантии, что вы их увидите. В Териберке это казалось вообще чудом.
Для большинства туристов именно этот момент — когда кит показывает хвост — становится главным воспоминанием всей поездки. Это словно встреча с другой вселенной. Люди замирают, улыбаются, кто-то даже плачет. И я их понимаю. Потому что даже спустя годы наблюдений я всё ещё чувствую ту же волну восторга каждый раз, когда вижу этот могучий изгиб хвоста на фоне северного солнца.
Обычно наши маршруты проходят от выхода из Териберской бухты вдоль побережья. Мы идём к открытым водам, поднимаясь выше, за пределы залива, и часами бороздим море. Иногда удаётся встретить не одного, а несколько китов. В этих местах встречаются не только горбатые, но и малые полосатики, а иногда даже морские дельфины.
Но этой зимой произошло нечто невероятное. В ноябре и декабре мы заметили, что в бухте — не один, не два, а десятки китов. Куда бы ты ни посмотрел, повсюду поднимались фонтаны. Такого не было никогда. Даже на Камчатке редко можно увидеть столько животных одновременно в одном месте.
Это было похоже на живой спектакль природы. Киты всплывали у самого берега, и увидеть их можно было буквально с пляжа или со смотровых площадок. Самые известные точки — Центральный пляж и кладбище кораблей — стали естественными трибунами. Люди стояли часами, не отрывая взгляда от моря.
Даже выходить в море уже не требовалось. Киты были всюду — вблизи берега, у камней, между катерами. Мы слышали их выдохи даже ночью. Иногда мы просто сидели на берегу и слушали, как в темноте, в тишине полярной ночи, где-то совсем рядом дышат гиганты.
Я почти не выходила на сушу. Жила на корабле, дежурила с камерой и дронами. Каждый день мы выходили в море и снимали. Это было время настоящего счастья — и редкий шанс запечатлеть то, что невозможно увидеть больше нигде в Европе.
И всё это происходило в условиях полярной ночи. Представьте: тёмное небо, отражённые огни поселка и всплески китов, серебрящиеся в лунном свете. Это зрелище навсегда остаётся в памяти. Киты буквально «одаривали» нас своим присутствием. Они играли у самого берега, иногда даже подплывали к лодкам, поднимая волны.
Так Териберка, которая раньше ассоциировалась только с фильмом и рыбалкой, вдруг стала ареной одного из самых удивительных природных спектаклей последних лет. И я счастлива, что могла быть его свидетелем.
Кто из вас был в Териберке? Отлично! А китов вы там видели? — спрашиваю я у аудитории. Некоторые кивают, но большинство улыбаются и качают головой. «Вы узнаёте место? Представляете, что там творилось?» — продолжаю я, открывая фотографии, где на фоне сурового северного неба поднимается мощный хвост кита.
Эти кадры я сняла сама — и с дрона, и с фотоаппарата, и даже с воды, стоя на САП-борде. Именно тогда я впервые увидела одно из самых захватывающих зрелищ — флаггинг. Так называется поведение, когда кит резко бьёт хвостом по воде.
Я всегда люблю задавать вопросы слушателям, и этот — мой любимый: Как вы думаете, зачем кит бьёт хвостом? Первый ответ всегда одинаков — «глушит рыбу». И действительно, это логичная гипотеза. Но в данном случае — неверная.
В Териберке киты били хвостами не потому, что охотились. Это было средство общения. Они как будто говорили друг другу: «Смотри, я здесь». Это форма социальной коммуникации между особями. Иногда такой жест означал и обратное: «Уходи. Ты мне не нравишься». Особенно, если рядом оказывались корабли — киты воспринимали их как стресс-фактор и демонстрировали раздражение мощными ударами по воде.
Помимо хвостов, киты активно использовали и грудные плавники. Они поднимали их над водой и с силой опускали обратно. Это выглядело завораживающе. И снова — не агрессия, а способ коммуникации. Эти звуки и всплески — своеобразный язык, которым горбатые киты обмениваются информацией в пределах бухты.
Помимо визуальных сигналов, киты издают и множество звуков коммуникации. Не только знаменитые “песни” самцов, которые можно услышать в океанах во время брачного периода, но и короткие, резкие щелчки и низкие вибрации, напоминающие удары барабана. Когда мы погружались под воду, эти звуки буквально вибрировали внутри тела. Они создают ощущение, будто вся вода вокруг поёт.
И всё это происходило прямо у берегов Териберки. Мы наблюдали прыжки китов, их резкие взлёты из воды, когда огромные тела вырывались из моря, и мощные всплески, когда они падали обратно. Иногда киты вытаскивали над водой рострум — переднюю часть головы — чтобы осмотреться. Так они оценивают, что происходит вокруг.
Представьте восторг людей, приехавших на Север просто полюбоваться морем, и вдруг оказавшихся свидетелями этого грандиозного природного шоу. Это было похоже на сон — Баренцево море, полярный день и десятки гигантов вокруг.
И вот что делает это место особенно привлекательным: билет до Мурманска стоит около семи тысяч рублей туда-обратно, а дорога от Мурманска до Териберки занимает всего два с половиной часа. Именно поэтому всё больше путешественников выбирают этот маршрут — увидеть китов здесь действительно реально.
А теперь — один из самых удивительных фактов, о котором мало кто знает: киты спят стоя и не полностью засыпают. У них особый механизм — однополушарный сон. Это значит, что одно полушарие мозга спит, а другое в это время бодрствует. Затем они меняются местами. Если бы кит уснул полностью, он просто погрузился бы на дно и задохнулся. Ведь ему нужно регулярно всплывать, чтобы дышать воздухом, как и нам.
Когда ты наблюдаешь спящих китов, это зрелище завораживает. Они спокойно покачиваются на волнах, почти неподвижные, лишь время от времени мягко поднимаются, делают мощный выдох — и снова замирают. Такой покой длится по 20–30 минут. Это — тишина, наполненная дыханием океана.
Меня как биолога эта картина поразила. Я решила проверить гипотезу: во время сна у китов, как у некоторых зубатых видов, один глаз остаётся открытым, а другой закрыт. И чтобы это подтвердить, я вышла к ним на САП-борде.
Сразу скажу — это опасно и требует опыта. Я сертифицированный арктический фридайвер, поэтому имела и экипировку, и страховку. Но всё равно — такие вещи нельзя делать без подготовки. Главное правило: мы не трогаем и не кормим диких животных. Мы гости в их мире. Это пространство, которое нужно уважать.
Я подплыла на небольшом расстоянии, наблюдая за китом, и действительно — один глаз у него был открыт. Он проснулся, отвернулся, сделал выдох, и через несколько минут зашевелились и другие. Моя гипотеза подтвердилась. Это стало одним из самых эмоциональных моментов за всё время работы с китами.
В Териберке параллельно с наблюдением за китами развился фридайвинг. Когда появились киты, многие дайверы и энтузиасты решили попробовать погрузиться к ним под воду. И, конечно, это не могло не произойти — ведь кто может устоять перед соблазном встретить гиганта лицом к лицу?
Что нужно, чтобы нырять в Териберке? Минимальный набор снаряжения включает гидрокостюм открытой поры толщиной 7 мм (даже зимой этого достаточно, ведь здесь проходит тёплое течение Гольфстрима), груза для компенсации плавучести, маску, трубку и ласты. Обязательно нужен напарник-фридайвер — в холодной воде это вопрос безопасности. Я не раз водила группы туристов, и поверьте, паника в холодной воде — не редкость. Добавьте к этому осознание, что под вами — живой кит, и мозг начинает “играть” с восприятием.
Визуально это выглядит почти как сон: тёмно-синяя вода, мягкий свет полярного дня и огромная тень, медленно проходящая под вами. И если вы когда-нибудь решитесь на это — уверяю вас, это будет встреча всей жизни.
«Ждать не будем? Нет». — улыбаясь, говорю я аудитории. Я знаю, что тяжёлые презентации с видео грузятся не у всех, поэтому опишу сцену словами. Представьте: вокруг снег, на палубе колышется промёрзший трос, ветер с Баренцева моря срывает снежную пыль, а вы сидите в гидрокостюме и ловите момент — видимость меняется каждую минуту. Парадокс севера: в воде теплее, чем над водой, потому что вода нередко ощутимо теплее ледяного воздуха. И вот вы ждёте: киты должны всплыть, но важно не перерезать им путь, выдержать дистанцию, подойти так, чтобы животные чувствовали себя спокойно.
За последние три–четыре месяца сюда съехались подводные фотографы и фридайверы со всей страны. Люди, ныряющие десятилетиями, признавались: шанса понырять с горбатыми китами у них ещё не было — Териберка подарила его всем сразу. Фотография Егора Никифорова, снятая в полярную ночь, — это не только удача, но и редкое сочетание техники, света и поведенческого окна у кита. А ролики, которые сняла арктическая школа фридайвинга, — наглядное пособие по этике встреч в воде.
Правильный подход к китам — это всегда комбинация дистанции, траектории и скорости. Нельзя заходить спереди, пересекать курс, «подрезать» или задерживаться у хвоста. Оптимальная стратегия — подходить под углом, оставаться ниже по воде (по течению) и не увеличивать скорость при сокращении дистанции. В этот момент вы следите не за камерой, а за поведением животных: если кит меняет темп, глубину или курс, значит, вы вторглись — отступите.
Арктика — не место для импровизаций. Минимальный набор экипировки для Териберки: гидрокостюм открытой поры 7 мм (зимой — тоже достаточно благодаря влиянию Гольфстрима), утеплённый шлем и перчатки, носки 7–9 мм, корректно подобранные груза, маска, трубка и длинные ласты. Обязателен напарник-фридайвер, боди-чек перед входом и понятные сигналы. Паника в холодной воде развивается быстрее, а осознание «подо мной кит» способно усилить гипервентиляцию — это нужно учитывать заранее.
Да, арктический фридайвинг доступен и «обычному» человеку — при грамотной подготовке и сопровождении. Моя дочь нырнула здесь впервые и стала самым юным арктическим фридайвером в нашей группе. Ей не было холодно: правильно подобранный костюм и контроль времени в воде творят чудеса. Но я повторю ещё раз: все наши выходы проходили под присмотром сертифицированного инструктора, с резервным планом и точками выхода на берег.
В Териберке работает единственная локальная школа арктического фридайвинга — Arctic Free. Там можно арендовать костюмы, пройти вводный курс, разобраться с грузами и отработать сигналы напарника. Инструктора знают местные течения, окна видимости и типичные ошибки новичков. Это экономит время и снижает риски.
Даже без китов арктическая вода — это кино в живом эфире. На дне распахиваются ламинарии, в толще воды плывут цианеи и гребневики, а на свалах попадаются морские ежи и морские звёзды. В тот сезон произошло ещё одно «нашествие» — тюлени. Их было так много, что мы часто не понимали, куда смотреть: справа всплеск, слева нос из воды, впереди — «торпеда» из серебристого тела. За четыре года в Териберской губе такой концентрации никогда не было.
Когда киты приходят близко к берегу, это значит, что вдоль всего побережья собирается биомасса: планктон, мальки, стайная рыба. В такие периоды акватория работает как единая экосистема высокой плотности. Задача наблюдателя — не нарушить динамику этой системы и оставаться гостем.
Точно не «эффект пандемии» и не «возвращение природы» в романтическом смысле. Ответ прозаичнее и прекраснее: пришла селёдка. Эхолоты «взрывались» цветными облаками, стаи держались в губе, и киты пришли кормиться. В биологии китообразных всё просто: в холодных водах — пища, в тёплых — размножение. От полюсов — к субтропикам и обратно: такова базовая логика миграций.
«Куда уходят именно наши киты?» — частый вопрос в зале. Исследований на Кольском пока немного, но мы уже видим рельеф маршрутов: часть животных отмечается в Норвегии, далее — наблюдения тянутся к Африке и даже к Карибским островам. Откуда это известно? Из гражданской науки и машинного зрения.
У каждого горбатого кита уникальный рисунок хвоста — как отпечатки пальцев у человека. Если вы сфотографировали момент «всплытие + хвост», снимок можно загрузить в международную базу Happy Whale. Алгоритмы сопоставят ваш кадр с глобальным каталогом и вернут результат: где и когда видели этого кита раньше, есть ли у него «родственники» в базе, замечали ли детёнышей. Если это новая особь или новое наблюдение, запись попадает в массив, с которым работают учёные. Для регионов с редкими экспедициями такая «вкладка» граждан — настоящий прорыв.
«А почему раньше такой концентрации не было?» — ещё один закономерный вопрос. Мой ответ: вероятно, было, но в других бухтах и дальше от «точек присутствия». На Кольском огромное протяжение береговой линии, и уже через 30 км от Териберки нет глаз, которые каждый день смотрят на море. В этот сезон киты зашли в самое посещаемое место — и мы наконец увидели процесс в полном объёме.
Териберка удобна: до неё доезжают зимой и летом, здесь сформировалось сообщество гидов, фотографов и дайверов. Это социальная оптика, которая «подсвечивает» явления. Когда зверь приходит к людям, люди начинают думать, что явление «родилось». На деле оно просто стало видимым.
Этот сезон стал учебником на открытом воздухе. Мы увидели язык тела горбатых китов — флаггинг, удары плавниками, прыжки и «перископ» рострума. Мы услышали не песню, а речь — короткие сигналы коммуникации в бухте. Мы наблюдали однополушарный сон — по 20–30 минут покоя и неторопливые вдохи-выдохи. Мы проверили гипотезу про «один глаз открыт» — и подтвердили её полевым наблюдением. Мы на практике прошли этику сближения: как подходить, когда отступить и почему «в воде теплее, чем на палубе» — вовсе не шутка, а расчёт выживания.
И ещё: мы вспомнили, что за «большими историями» всегда стоит малая дисциплина — выбор угла, выдержка расстояния, контроль дыхания, уважение к миру, в который мы пришли в гости. Териберка стала местом, где тысячи людей впервые посмотрели киту в глаза — и почувствовали ответственность за то, что увидели.
Второй ключевой момент, о котором стоит сказать в завершение, — восстановление популяции китов. На протяжении десятилетий китобойный промысел был одной из главных угроз для морских млекопитающих. Однако уже много лет действует строгий международный запрет на промышленную охоту, и результаты этого запрета видны: численность китов растёт.
Сегодня во многих регионах мира фиксируются настоящие всплески активности китообразных. Норвегия, находящаяся недалеко от нас, переживает настоящий «китовый бум»: сотни фонтанов одновременно можно увидеть в акваториях фьордов. Горбатые киты и касатки возвращаются в воды, где их не видели десятилетиями. И Териберка в этом смысле — часть глобальной картины восстановления океанов.
Мои поездки в Териберку и соседние регионы — это не просто экскурсии. Я сотрудничаю с компаниями TeamTrip и Russia Discovery, с которыми мы организуем выезды, где можно наблюдать китов, проводить фотоучёт и делиться данными с учёными. Такие экспедиции — уникальный пример, как туризм может помогать науке.
Учёные не всегда имеют возможность арендовать суда и проводить долгие выходы в море. Поэтому каждая такая поездка — шанс пополнить базу данных, подтвердить наблюдения и построить более точную карту миграций китов. И каждый турист, приезжая в Териберку, становится частью этой истории.
— Если отпуск в августе, где лучше базироваться: Териберка, Рыбачий или Дальние Зеленцы? Я отвечаю: «Если ваша цель — увидеть китов, выбирайте Рыбачий. Там вероятность встречи выше». Киты к этому времени уже возвращаются из тёплых вод, и Рыбачий остаётся одним из самых перспективных районов. Правда, добраться туда сложнее и дороже, чем до Териберки.
При этом в Териберке летом тоже есть кого увидеть. Здесь часто встречаются малые полосатики — небольшие, но чрезвычайно грациозные киты. Они кормятся у берегов, и, если вам повезёт, можно наблюдать сразу трёх–четырёх особей.
— Это была аномалия или можно ждать повторения? — спрашивают слушатели. Я отвечаю честно: «Скорее всего, повторится». Киты уже приходили сюда в декабре в предыдущие годы. Раньше — пара особей, на неделю-другую. В этот раз их было больше двадцати, и они остались надолго. Такое «Териберское ВДНХ» — редкость, но не случайность. Мы просто наконец заметили то, что происходило рядом с нами всё это время.
Сейчас мы хотим запустить проекты по изучению соседних бухт. Возможно, именно там киты ежегодно появляются в большом количестве, просто никто не вел наблюдения. Всё зависит от того, сколько глаз и объективов будет направлено в море.
Я веду собственный каталог китов Териберки. Каждый день, выходя в море, я фотографировала хвосты, фиксировала встречи и анализировала кадры. На данный момент я уверена: в декабре их было не меньше двадцати. Для Териберской губы это огромное число. Такого никогда не наблюдали прежде.
Когда я смотрю на людей, стоящих на берегу и глядящих в море, я думаю: каждый кит учит нас видеть. Он не говорит, не жестикулирует, но своим присутствием напоминает — жизнь в океане возвращается, если ей не мешать.
И пусть Териберка сегодня — не научная станция, не заповедник и не «туристическая фабрика чудес». Это место, где человек и океан встретились снова. Где мы учимся не вторгаться, а наблюдать, не брать, а благодарить, не подчинять, а слушать.
Так что если вы когда-нибудь приедете в Териберку и увидите над водой серебристый фонтан — не спешите хватать телефон. Просто смотрите. Это дыхание мира. И, возможно, оно — обращено именно к вам.